Директор центра антикоррупционных исследований и инициатив "Transparancy International — Россия" представила доклад об особенностях российской коррупции: почему "у семи нянек дитя без глаза", борьба с коррупцией носит характер театрализованной постановки и что с этим делать.
И власть, и общество пытаются что-то делать в этом направлении, но не понимают друг друга. В общественном сознании, в том числе среди людей, отвечающих за противодействие коррупции, о ней весьма смутное представление. В Уголовном кодексе отсутствуют определения множества понятий: кумовства и непотизма, конфликта интересов и многого другого. До декабря 2008 года в стране вообще не было определения коррупции. Под коррупцией каждый понимал что-то свое. Когда в 2005 году я читала лекцию для правоохранителей, ко мне подошел довольно высокопоставленный генерал и сказал: "Откат — это не коррупция, это экономический инструмент". А такое понятие, как "норма отката по секторам экономики", существует только в России...
В Швеции закон о праве граждан на доступ к информации появился в 1781 году, а у нас — в 2010-м. Это крайне важный закон, не будь его, не было бы массовой гражданской антикоррупционной кампании, невозможно было бы писать запросы о госзакупках и дорогах. Есть нормы, которые власть то выполняет, то нет, и есть общество, которое пытается ими пользоваться. Обществу нужно коммуницировать с властью по этим вопросам, выработать это умение задавать вопросы власти, не получать ответов, спрашивать снова... У российской власти вообще не было исторических прецедентов общения с нами на равных, были лишь попытки диалога. Швеция 300 лет жила с ощущением, что этим можно пользоваться, — для нас это в новинку.
Коррупционное преступление предполагает злоупотребление служебным положением в личных целях и материальную выгоду. Поэтому основные составляющие коррупции: возможности (служебное положение), алчность и недостаток контроля, когда отношения с чиновником невозможны без взятки. В интересах коррупционеров снижать уровень внешнего контроля (т. е. "прижимать" гражданское общество) и ослаблять внутренний контроль, лучший способ для этого — завести много контролеров, которые будут бороться между собой: СКР, прокуратура, МВД, Минтруда, ФСБ, администрация президента, антикоррупционная комиссия в Госдуме, Росфинмониторинг, Счетная палата, УФАС. Кумулятивный эффект — "у семи нянек дитя без глаза".
Оставленная без контроля коррупция угрожает национальной безопасности страны — влезает в сферы, которые должны обеспечивать стабильность (армия, бюджетная сфера, ЖКХ и др.) и крупные имиджевые проекты (Олимпиада, чемпионат мира по футболу). Власть это понимает. Теоретически власть и общество должны совпадать в стремлении бороться с коррупцией, но не совпадают. По моему мнению, оттого, что во власти скопилось критическое количество людей, не верящих в свободную волю человека. Необходимо заставить поверить в нее, усилив общественный контроль. Возможности для этого есть: у все большего количества людей есть время, возможности и желание следить за тем, как власть исполняет свои полномочия.
Коррупция измеряема по нескольким параметрам: 1) восприятие общества (что думают люди об уровне коррупции и борьбе с ней); 2) измерение коррупционных практик по секторам экономики в регионах и муниципалитетах; 3) измерение, "сколько коррупции в литре молока", то есть "непроизводственных затрат" в цепочке от производителя до потребителя; 4) эффективность антикоррупционных инструментов.
Как с ней бороться? Необходимо снижать присутствие власти в делах бизнеса и общественных организаций, обеспечить конкуренцию на политическом рынке и в СМИ... Ужесточение наказаний за коррупцию должно быть связано с конфискацией имущества. "Свет — лучший дезинфектор": уровень коррупции снижается, когда все решения прозрачны. И самое важное: реальная борьба с коррупцией начинается с приговора суда: у нас же ни один из громких коррупционных скандалов не закончился приговором. Борьба с коррупцией превратилась в телешоу: в какой стране мира вы видели, чтобы следственные действия проходили на камеру Первого канала? Коррупционер наказан не тогда, когда его по телевизору показали с его золотым унитазом, а когда есть правовое решение. Вся борьба пока носит декоративный характер — театрализованной постановки. Очень важно и то, что наше общество пока хочет не борьбы с коррупцией, а борьбы с коррупционерами — чтобы оставить для себя возможность "объехать" государство и удовлетворить за деньги свои потребности.
