Глава ФМС Константин Ромодановский рассказал "Интeрфаксу" о том, как идет "демилитаризация" ведомства и какова реальная ситуация с ксенофобией в России
Москва. 16 июня. - Директор Федеральной миграционной службы России Константин Ромодановский против беспорядочной проверки документов на улице и бесконтрольного использования полиграфов при переаттестации. В интервью обозревателю "Интерфакса" Павлу Коряшкину он заявил, что ФМС скоро станет гражданским ведомством, а механизм квотирования иностранной рабочей силы ждет существенная корректировка.
- Константин Олегович, на прошлой неделе Вас переназначили на должность директора ФМС. Теперь Вы возглавляете ведомство в качестве гражданского человека. Это общий курс на демилитаризацию службы?
- Отвечу коротко: надеюсь, что да.
-Когда снимут погоны?
- 2013-14 годы – это реальный срок.
Процесс должен быть постепенным. Все должно быть продумано и сделано в интересах сотрудников.
Убежден, для эффективного выполнения функций в сфере миграции, а это сфера экономики, погоны не нужны.
Число сотрудников в погонах в ФМС необходимо минимизировать. Миграционная служба должна стать гражданской. Так, что курс – на демилитаризацию.
-Говорят, в ФМС низкая зарплата. Нет планов ее повысить?
- Мы будем этого добиваться. ФМС демонстрирует экономическую эффективность. В 2010 году мы на 94% вышли на фактор самоокупаемости. Это и функции администратора штрафов и пошлин, патенты, которые принесли суммарно более 21 млрд рублей, это и деятельность наших унитарных предприятий.
- Минфин поддержит идею повышения зарплаты сотрудникам ФМС?
- Не будут говорить за Министерство финансов, но оно оценило нашу работу. Мы заняли второе место среди российских ведомств по эффективности финансового менеджмента.
-Как идет разработка новой концепции миграционной политики?
- Над ней работает большая группа специалистов – представители общественности, федеральных органов исполнительной власти, ученые, которые занимаются стратегией экономического развития. Степень готовности документа довольно высокая. Есть ряд моментов, которые нужно еще раз выверить, проговорить, обсудить. Это документ, много значащий для государства. Суеты и торопливости не надо.
-Правда, что Вы предлагаете отказаться от квотирования иностранной рабочей силы?
- Позиция - не моя, а всей рабочей группы – нужно пересмотреть подходы к действующему механизму квотирования. Мы не против механизмов, которые будут ограничивать приток низкоквалифицированной рабочей силы из-за рубежа. Но механизмы обеспечения рабочими руками должны быть гибкими, они должны обеспечивать потребности экономики.
Если мы говорим об обеспечении рабочими руками малого и среднего бизнеса, то, как они за 8 месяцев могут прогнозировать свои потребности? Это нереально. Можно с уверенностью сказать, что нынешний механизм квотирования оставляет мелкий и средний бизнес за бортом законного использования иностранной рабочей силы.
Ограничить приток низкоквалифицированной рабочей силы необходимо. Нам не нужны люди, которые ничего не умеют и праздно шатаются по рынкам в поисках случайного заработка.
- Как это сделать на практике?
- Чтобы ограничить поток, нужно его организовать. В частности, за счет механизма организованного набора. Люди едут из государства исхода по заранее определенному маршруту, к заранее определенному работодателю и с заранее оговоренными условиями.
Мы не сумеем добиться стопроцентной легальной миграции, этого не удавалось никому. Всегда остаются какие-то щели, но нужно их минимизировать.
- Вы верите в то, что с нелегальной миграцией можно бороться, имея безвизовый режим и прозрачные границы со странами СНГ?
- Я верю. Но необходимо взаимопонимание и взаимодействие двух государств – исхода и приема. Мы должны играть по одним правилам, имея одинаковые задачи и одинаковые цели. Чтобы и нам, и им было экономически выгодно.
- Перед переназначением на должность главы ФМС Вы прошли переаттестацию? Как идет этот процесс в ФМС?
- Я теперь не сотрудник органов внутренних дел, мне не требовалось проходить переаттестацию. В ФМС создаются комиссии, которые занимаются переаттестацией сотрудников органов внутренних дел. Этот процесс начался.
- Полиграфы будут?
- Будут, если потребуются. Я – не сторонник слепого использования полиграфов. Оружие тогда эффективно, когда стреляет редко. Если из этого пытаться сделать панацею от всех бед, то тут же найдутся умельцы, которые будут пытаться извлечь какую-то выгоду.
- У Вас большой опыт работы в сфере борьбы с коррупцией, в прошлом Вы возглавляли ГУСБ МВД. На Ваш взгляд, коррупции с миграционной сфере стало меньше?
- Что такое коррупция? Это поиск легких денег. Я считаю, что мы сумели усложнить для посредников, которые являются локомотивом коррупционных процессов, получение денежных средств.
Посредников явно стало меньше.
Если мы загоняем человека в угол отсутствием возможности получения качественных госуслуг, то он волей-неволей идет к посредникам. Мы стремимся оказывать населению услуги качественно и оперативно, ликвидировать очереди на получение загранпаспортов, сократить сроки оформления документов.
Посредники становятся менее востребованными. Они теряют свои позиции.
- ФМС останется в ведении МВД? Вашей службе нужны силовые подразделения, чтобы бороться с нелегальной миграцией?
- Пока ФМС остается в ведении МВД, и этот вопрос, решает только президент. Как он решит, так и будет.
Что касается силовой составляющей, то ФМС она не требуется. У нас достаточно силовых структур, чтобы помочь решить задачи, если требуется специальная помощь.
- В ФМС много "мигалок"?
- Немного. За прошлый квартал на одну меньше стало. По нормативам, одна есть у директора.
- Как Вы относитесь к обострившейся в обществе дискуссии по поводу "мигалок"?
Мне кажется, что в этом противостоянии есть что-то неправильное. Исхожу из того, что человеку положена "мигалка" в связи с тем, что объем работы, который на него возложен, требует оперативного перемещения.
- Должна ли полиция проверять документы на улице?
- Я считаю, что нет. Полицейский и сотрудник миграционного контроля имеет право проверить документы, если человек вызывает обоснованные подозрения.
Если он не делает ничего противозаконного, то зачем его останавливать? Каждого встречного тормозить – нецивилизованно.
В нормальных странах с нормальными полицейскими системами отчитываются за каждое задержание. К примеру, больше 10 минут с тобой проговорили – обязаны составить протокол. Пусть объяснят, почему нарушили твои конституционные права. Должны быть критерии – 10 минут, 20 минут, но, конечно, не 3 часа.
Я требую от своих сотрудников вежливости в отношении населения – и российских граждан, и иностранцев. Неправильно оформленные документы, сложности – никто не должен быть обижен, нужно помочь, объяснить.
- Вы верите, что безвизовый режим между Россией и ЕС – это не фантастика?
- Переход на безвизовый режим реален. Когда - не скажу. Завтра это точно не произойдет. Мы очень долго, более 70 лет, да и много делали для того, чтобы визовый режим существовал, а теперь хотим в одночасье его ликвидировать. Так не бывает.
Переход на безвизовый режим – процесс взаимопонимания, взаимных уступок. На этом пути уже многое сделано. Визовые упрощения, подписание исполнительных протоколов к соглашению о реадмиссии. И там, и там подвижки заметны.
Я не ощущаю, что мы с ЕС находимся в отношениях, как слепой с глухим. Мы слышим друг друга, видим и понимаем.
То, что российским гражданам стали давать 5-летние визы в страны Евросоюза, я считаю серьезным достижением. Наши граждане уже начинают получать пятилетние визы в ЕС. У меня такая виза есть.
- Необходимое условие введения безвизового режима – подписание со всеми странами ЕС исполнительных протоколов к соглашению о реадмиссии. Когда завершится этот процесс?
- Исполнительные протоколы к соглашению о реадмиссии должны быть подписаны с 24 государствами ЕС. Половина протоколов уже подписана. Полпути мы уже прошли.
- Внесены серьезные поправки в законодательство для упрощения работы в России иностранных высококвалифицированных специалистов. Но бизнес все равно жалуется на бюрократические барьеры…
- Нужно отдавать себе отчет в том, что полностью бизнес никогда доволен не будет. Но, как говорится, нет пределов для совершенства, и, безусловно, остается комплекс вопросов, которые нам необходимо решить, чтобы бизнесу было еще более комфортно.
Но преференции для высококвалифицированных специалистов из-за рубежа, которые мы создали, – уже большое продвижение вперед. Это серьезный шаг в сторону модернизации.
- Насколько активно они к нам едут?
- Едут – уже более 8 тысяч иностранных высококвалифицированных специалистов приехали. В этом году рост – более чем в два раза по сравнению с прошлым годом. Динамика - однозначно положительная. За этим процессом будущее.
- Откуда к нам едут трудовые мигранты?
- Мигранты невысокой квалификации – из СНГ. Это Узбекистан, Таджикистан, Киргизия и так далее. По мере повышения квалификации география меняется, появляется Украина, Китай. Высококвалифицированные специалисты к нам едут из Франции, Британии, США и Германии.
- Сохраняется ли тенденция – граждане Украины и Молдавии предпочитают ехать на заработки в Европу, а не в Россию?
- Будем честными, привлекательность для иностранной рабочей силы в странах ЕС выше. Мы с ЕС находимся пока не на одинаковом уровне социального обеспечения.
Если страны Европы будут отказываться от услуг украинцев и молдаван, они развернутся в нашу сторону.
- Вам бы хотелось, чтобы к нам ехали больше мигрантов из Средней Азии или из Белоруссии и Украины?
- У нас меньше языковых проблем с Украиной и Белоруссией. Нам с ними, безусловно, проще. Но за период существования СССР мы находили взаимопонимание и со Средней Азией. Скажем, вы быстрее объяснитесь с украинцем. А трудоотдача у выходцев из Средней Азии может выше.
- Как сейчас у ФМС складываются отношения с мэрией Москвы? При Юрии Лужкове было ощущение, что не все гладко…
- С Сергеем Семеновичем мне проще, честнее. Мы даем объективную картину миграционной ситуации, и она воспринимается. Мы говорим на одном языке.
Некоторые кричат, что в Москве полно иностранцев. Покажите мне иностранца! В метро, в троллейбусах? Зачастую, это граждане России. Выходцы из разных республик, но в подавляющем большинстве - москвичи. Мигранты все прячутся, их не видно.
- Проблема ксенофобии в России действительно существует?
- Да, и ксенофобию специально подогревают. Кто? Те, кому это выгодно. Я считаю, что это организованное дело.
Проблема ксенофобии есть. Искусственная, раскручиваемая и используемая отдельными политиками.
- Не приведет ли запрет ДПНИ и "Славянского союза" к тому, что националисты уйдут в подполье?
- Их и так в подполье достаточно. Никогда не считал позицию ДПНИ и "Славянского союза" конструктивной. Не вижу смысла в деятельности подобных организаций.
Как они не могут понять – нашей экономике нужна иностранная рабочая сила, нам нужны эти руки.
- Утечка мозгов из России продолжается?
- Продолжается, но это не миллионы. В докризисный период выезжали по 70-80 тысяч человек в год де-юре, де-факто – тысяч по 300. Не могу сказать, что все они уезжают на длительный период. Это и каникулы, и работа. Как правило, выезд на незначительный период.
Есть и плюсы. Выезжая, люди приобретают какие-то навыки. Это жизнь, динамика. Я не вижу ничего страшного.
- К нам много едет иностранцев за гражданством или убежищем?
- Правозащитники считают, что мало. Наверное, если к нам мало обращаются, то мы малопривлекательны. С другой стороны, у нас у самих много задач по социальному обеспечению своих граждан. Сперва надо решить свои проблемы.
- Что делать с демографической ситуацией? Прогноз ООН не обнадеживает.
- Мы понимаем проблему и делаем определенные шаги. Госпрограмма по содействию добровольному переселению соотечественников из-за рубежа работает. Не очень много, но едут – около 40 тысяч человек уже приехали. Но важно, что эти люди едут для того, чтобы бросить здесь якорь.
Мы не выйдем на стопроцентную компенсацию численных потерь населения, но обеспечим заметный прирост населения за счет миграции.
В проекте концепции мы ликвидируем механизм разрешения на временное проживание. Определенные категории иностранных граждан, которые рассчитывают получить гражданство, сразу будут получать вид на жительство.
Например, если иностранец родился в России, участвовал в Великой отечественной войне, закончил в России институт, он вправе претендовать на вид на жительство. Остальные иностранцы будут проходить тестирование по бальным критериям - насколько они подходят для того, чтобы получить российское гражданство. Важный момент – наличие места жительства, знание русского языка. Если у него в русском алфавите три знакомых буквы, а остальное - клинопись, он нам не подходит.
| < Предыдущая | Следующая > |
|---|
. Все права защищены.