Такое положение вещей сохранялось до преобразований начала 80-х гг. XVIII в

С 1750 г. в ведении Комиссарского правления находились посадские и цеховые, проживавшие в поселке Барнаульского завода.

По примеру самоуправления приписных крестьян Канцелярией определялось выбрать из них старосту, который должен был расписать людей «погодно и по десятку» и выбрать десятских и сотских. По указу 19 января 1750 г. староста обязан был давать ежедневный отчет в Комиссарское правление [13, л. 111-111 об.]. Таким образом, посадские люди находились под управлением горного начальства через подведомственную ей структуру. В 50-х гг. XVIII в. Комиссарское правление имело дополнительную функцию - управление полицией по Барнаульскому заводу. С начала 60-х гг. XVIII в. управление полицией перешло в Канцелярию горного начальства [36, с. 24-25].

В 1750-х гг. формируются органы посадского самоуправления. 23 октября 1752 г. в Канцелярию горного начальства было подано доношение от купцов с просьбой учредить при Барнаульском заводе ратушу. В рапорте Кабинету управляющий заводом И. С. Христиани писал: «...по мнению Канцелярии в Барнаульском заводе ратушу учредить надлежит, токмо той ратуше и посадским быть в точной команде здешней канцелярии, а в магистратское ведение не отдавать...» [10, л. Зоб.]. Тем самым начальник завода предложил использовать структуру губернской администрации в рамках складывающейся горнозаводской системы управления. 14 января 1753 г. Кабинет удовлетворил просьбу барнаульцев, однако определил учредить не ратушу, а Земскую (посадскую) избу [10, л. 5]. Е. М. Борблик, анализируя данную административную структуру, сделала вывод, что Барнаульскую земскую избу по обязанностям и полномочиям можно соотнести с земскими избами, которые были созданы для управления приписными крестьянами [24, с. 70]. В 1762 г. в докладе управляющего императорским Кабинетом А. В. Олсуфьева о статусе посадского населения определялось следующее: «...именовать их купцами Колывано-Воскресенского горного начальства и нигде, кроме той команды, в ином ведомстве им не быть» [14, л. 8 об.]. Такое положение вещей сохранялось до преобразований начала 80-х гг. XVIII в.