Отечественные историки до последнего времени привыкли пользоваться «голосами прошлого

Осмысление на современном этапе социальной функции исторической науки должно изменить пренебрежительное отношение «большой науки» к «устной истории», которая особенно социально «заряжена». Для оздоровления современного общественного климата недостаточно только политической реабилитации раскулаченных. Долг общества — услышать «голоса из прошлого», а науки — адекватно на них ответить. Именно об этом пишет классик устноисторических исследований П. Томпсон: «История в качестве одного из видов социальной деятельности существует только потому, что имеет некий смысл для ныне живущих людей» [6, с. б]. Для современного общества важен «голос прошлого».

Отечественные историки до последнего времени привыкли пользоваться «голосами прошлого из государственных архивов, документальных фондов государственных музеев, опубликованных в советское время материалов личного происхождения. Но это были те «голоса», которые государство хотело слышать. Отбор и оценка письменных источников являлись прерогативой государства. Сбор и интерпретация устных источников являются научным выбором и гражданским долгом историка. В таком случае он выступает уже не только потребителем, но и создателем документов по новейшей истории. Именно он решает, как выбирать респондента, кого слушать, чьи голоса должны быть услышаны. Как «специалист по прошлому», «знаток прошлой жизни», он способен охватить все категории населения равномерно (староверы, казаки, старожилы, переселенцы, этнические мигранты и др.), восполнить недостающие источники.

При этом главной проблемой для исследователя становится борьба с самим собой, со своими пристрастиями, взглядами, стереотипами, косностью.