Она подтверждает, что «всем селом на них работали. У него сосновские на поле работали, сено убирали. Хлеб осенью соскирдят и возят зимой. И молотили на машине». Но информант подчеркивает, что «к нему все хорошо относились. А когда его раскулачили — вся беднота расплакалась: хорошо платил, все около него кормились
. Вот кудель льняную мать напрядет на две равные части: повесит у хозяйки, а их долю перепрядет; ей приносят за это полумотки [пряжи]». При этом, как бы ни относились выходцы из бедных семей к богатым односельчанам, все отмечали, что богатые сами работали наряду с бедными батраками. Про ту же Манькову, жену А. К. Манькова, по словам Агриппины Кондратьевны, говорили: «Сама старушка работящая была. Сама на себя говорила: „Вот пошла Машеничка Манькова"». Про эту семью рассказывала и Юлия Григорьевна Тутова из Катунского (Смоленский район), ранее проживавшая в Сосновке: «У нас одного Манькова раскулачили — имел дом с двумя комнатами. И за то раскулачили. Мой отец с двумя братьями имели сеялку. Могли быть раскулаченными. А в амбаре у Сотниковых загорелось около нас, и наша косилка сгорела». А С. И. Тырышкин про раскулаченных односельчан сказал так: «Ведь самых работяг забирали. Их жалели. Скота они побольше держали, так и работать на скот надо было. Кое-кто выворачивались. Некоторых опять забрали. Сарычева шла с ссылки с грудным пацаном (Витька). Здесь отец был. Так поймали и забрали опять в ссылку».
< Предыдущая | Следующая > |
---|