А главным препятствием являлась угроза голода, так как колхозники жили только за счет своего хозяйства.
И. Е. Ундолов (с. Михайловка, Третьяковский район) так характеризовал условия ведения своего подсобного хозяйства: «Налоги были, тут [после войны] и недоимку записывали, последнее отписывали и забирали все. Вещи выгребали, все увозили. Это до войны было. А после войны — есть куры, нет кур — отдай, есть овцы, нет овец — отдай. А кто не внесет, того на сборный пункт и работать в Староалейское [райцентр] на дорстрой. Наша мать там работала. А при Хрущеве жизнь стала получше, а лучше всего народ зажил при Брежневе». Именно поэтому недобрая память сформировалась о хрущевской политике, когда после Маленкова новый руководитель начал борьбу против личного подсобного хозяйства, ограничивая указами поголовье скота на крестьянском подворье. М. К. Останина вспоминает: «Так Хрущев что — чтобы свиней не держал, овечек не держали. Я думаю, овечек-то надо. Вот она одна и бегала. На носки напряду. А свиней уже прекратили держать — это уже при Хрущеве».
Таким образом, наиболее негативные оценки повседневной колхозной жизни дают бывшие единоличники, ставшие колхозниками уже в зрелом возрасте. Молодое поколение, родившееся и воспитанное в колхозное время, приняло новые ценности и в своих интервью не отделяют себя от советского образа жизни, советского хозяйства и советских форм труда, даже если в своих оценках эти люди близко подходят к обвинению государства в эксплуатации их труда.
< Предыдущая | Следующая > |
---|