Для обеспечения оперативности переселения немцев использовались специальные части НКВД

Главной причиной этого является твердое убеждение в принадлежности немцев к родной земле — России. Тот же информант говорит: «Вот война началась в 41-м году. За что нас? Сами мы не знаем. Ужели такие враги были? Рабочий народ был... Но вот... Сталин приказ выпустил. Боялись, что мы перейдем к Германии. Но мы бы не перешли... Ну что я там потеряла? Я там ниче не потеряла. Родители мои, и бабушка и дедушка — все они тут родились. А я сейчас, например, не хочу в Германию. Я тут родилась, ну хоть не тут [т. е. не на Алтае, а в Поволжье], но все равно родина — Россия».

Для обеспечения оперативности переселения немцев использовались специальные части НКВД, которые должны были сопровождать депортируемых из поселений в Саратов, где их грузили в эшелоны. М. Е. Йорк комментирует это так: «Газету выпустили, а потом уже то ли боялись — поднимем че-нибудь [информант имеет в виду бунт, сопротивление], противлять будем. И солдаты, мы 60 км от Саратова жили, в деревне, солдаты прямо целый полк пригнали... В каждой деревне, чтобы охранять нас». Депортантам разрешалось взять только самое необходимое. Э. Ф. Русскова вспоминает: «Остались портреты, как у меня щас [фотографии родственников, развешанные на стенах]. Все-все осталось. В огороде тыквы, все на свете осталось. И часы остались. И сколь успели, взяли. А там командовали: «Давайте садитеся... На быках посадили. Рёву! Мама плачет. Маленько подушки все пособрали, выехали» (Э. Ф. Русскова, с Луговское, Зональный район). Прихваченное имущество чаще всего по дороге или в первый год прибытия выменивалось на продукты питания. Э. Ф. Русскова добавляет«Как раз картошку выкопали, немножко шмоток привезли, мы их промотали за зиму, проели». Л. В. Лобецкая вспоминает: «Мои брат и сестра вспоминают, пока... были добрые вещи, было полегче. Потому что эти вещи обменивались на продукты питания».