Женская устная история приподнимает завесу молчания над многими историческими реалиями военного времени, пробуждая «женскую» память. Респонденты подчеркивают, что в условиях военного режима на бригадах существовала жесткая трудовая дисциплина. Ф. Н. Шевелева рассказывала: «Послал нас бригадир поскань дергать.
А утро-то... роса. [Пока ждали, когда роса высохнет]... и уснули. А бригадир увидел и не дал обедать. Издевались, кто как хотел. Вот так и работали». Д. П. Шмакова рассказывала: «А до самого чуть ли не до декабря молотишь. Хлеб ведь не успевали в войну, сама знаешь, как там. Может, ты и не знаешь, конечно, ты-то молодая. Ну пока и не кончишь хлеб — а хлеб был очень хороший, урожай был всегда хороший, — и пока не кончишь хлеб, планы-то вот-то и сдавай, и сдавай, и сдавай — приедут, а как?!»
В условиях военного времени особое значение приобретал человеческий фактор. От него во многом зависели бытовые условия, трудовой режим, отношение к людям. Женские интерпретации личных и семейных возможностей уделяют большое место взаимоотношениям как «по горизонтали» (друг с другом), так и по вертикали (с партийными и колхозными руководителями). А. И. Абалихина рассказывала: «В войну я заболела и пошла в больницу в Ульяновку пешком [из Устаурихи].
| < Предыдущая | Следующая > |
|---|
. Все права защищены.