С. Я. Путинцев из Елунино рассказал: «Работали за трудодни, ничего вообще не давали в первые годы, кроме овсяного хлеба на день. Порою питались травою и ягодами. Держали одну корову. Больше не разрешали, да и то на нее давали план молока литров 400 на лето, доводили план по мясу, если не сдавали — судили. После войны выплату на трудодень добавили, но спустя лет 5-6. Трудные годы были, все в магазинах было, а купить не на что».
М. М. Раченкова вспоминает, что «в войну почти ничего не трудодни не давали. Давали жмых хлопковый, 500 грамм на день, овес. В ступке толкли его и ели...»
Ситуация, когда нечем было кормить детей, провоцировала женщин на «правонарушения». Эта особенно сложная тема требует, с одной стороны, осторожного обращения с источниковым материалом, с другой стороны — воли государства к покаянию перед тысячами репрессированных женщин. Социальная же функция истории состоит в том, чтобы восстановить историческую справедливость и публично провести исследования о причинах деревенских «правонарушений» в военные годы. Для этого необходимо обратится к памяти людей: «Очень голодно было в деревне... Особенно женщинам было трудно. Все детям отдавали. Глядишь — умирают... Фронту помогали. У кого что, одежду, обувь... Был лозунг „Все для фронта!" Насколько я помню, не дай бог насыпешь себе горсть [зерна] — в тюрьму садили. Общественность следила, партийные органы, милиция... Делали супы с молоком и ботвой картофеля. На полях ели траву» (Н. И. Якимович).
| < Предыдущая | Следующая > |
|---|
. Все права защищены.