Об этом говорят жены и дети раскулаченных

Но особый диссонанс в сельское общество, где все знали друг друга, в рассматриваемый период внесла репрессивная политика советского государства. Самое бесправное и униженное положение в советской деревне в этот период было у тех сельчан, чьи отцы или матери были репрессированы. Устные свидетельства показывают, что репрессии 1930-х гг. внесли раскол в социальную инфраструктуру.

Об этом говорят жены и дети раскулаченных, репрессированных, депортированных. А. Ф. Данилова (Тогул) вспоминает: «В 37-м году отца забрали, отправили в Магадан, 15 лет лишения свободы, 5 лет лишения голоса, без переписки, через 10 лет прислал письмо: „Жив, здоров". В 53-м году он вернулся... Нас преследовали по деревне. Мы учились в школе, выйдешь на перерыв, дразнили:,Кулачка! Кулачка!" Дети кулака. Ради деда [благодаря ему! мы выжили. Дед [имел три сына] поедет, нарубит, на корове подвезет - забирают его вместе с коровой и отбирают всё. Одно объяснение — |враг народа". Долго преследовали... Уже во время войны у деда два сына ушли на фронт... Написали в Москву. Прислали ответ, что, дескать, он отец двух сыновей на фронте. Его не стали преследовать... Но все равно!»