И пошло на лад

Немцы на этот раз просчитались. Мы не только выстояли, но даже перешли в наступление.

Честно говоря, я и тогда не видел, и сейчас не вижу никакого смысла в том наступлении. Мы прошли с километр, потеряли несколько десятков солдат и снова окопались. Для чего наступали? Кто нам объяснял тогда это? Никто.

Во время наступления я был ранен, отправлен в госпиталь, но по дороге потерял сознание. Очнулся уже в медсанбате, на том берегу Днепра. Как сказала мне сестричка, меня подобрали санитары, прооперировали, когда я был еще без сознания. После врач мне говорил, улыбаясь:

— Ну, парень, в рубахе ты родился. Еще бы сантиметр, и жить бы жил, но вряд ли двигался бы. А сейчас все пойдет на лад.

И пошло на лад.

В те жестокие дни первых испытаний я познакомился не только со смертью и лишениями, но и с подлинным фронтовым братством. Я уже рассказывал о старшине, который помогал нам, необстрелянным юнцам, на поле боя, как он преподал нам первые, такие важные уроки солдатской премудрости. И позднее именно этот старшина, когда мы снова оказались вместе в одной из сборных рот, отправил меня в госпиталь после ранения. Помню, как на прощание он осторожно, чтобы не потревожить рану - осколок, прошив автоматный диск, попал в спину - обнял меня.

-     Ну, прощай, Васек, - сказал он. - Давай выкарабкивайся.

-     Почему прощай? - спросил я. - Мы еще встретимся.

-     Э-э, Василий, - протянул он, - ты плохо еще знаешь войну. Но на всякий случай запомни Николая Брагина из Тамбова. Ну давай, значит - вдоль берега на переправу.