Как теперь будет там, на чужой земле? Будет болеть душа за сожженные города и села, за взорванные мосты и эшелоны, разграбленные магазины и школы, безжалостно пожираемые пламенем войны?
Я не знал еще, как будет.
Война — это уродливая, неестественная форма бытия человеческого, и на ней все бывает. В азарте боя или на задании, иногда и на родной земле некогда задуматься - так или не так ты поступаешь, можно ли было обойтись без этих жертв или нет. У тебя просто времени нет, задание, его цель становятся главным, что затмевает все, и ты стреляешь, взрываешь и жжешь.
Наверное, и там, в Румынии, на чужой земле будет не иначе...
Мы благополучно переправились на ту сторону, побывали в ближайшем селе, узнали обстановку и, отправив с донесением двух разведчиков в штаб батальона, остались заночевать.
Рано утром следующего дня мы были свидетелями переправы наших танков через реку, вступления наших войск на землю Румынии.
Начало августа 1944 года. Немцы отступали. Мы почти вплотную подошли к Яссам и остановились. Почему остановились, пока никто не знал, но понимали, что неспроста. Настроение солдат было боевое, силы у нас были, успехи нам сопутствовали, все, казалось, говорило в пользу продолжения наступления, а тут - стоп!
Наш разведбат расположился на опушке леса. Отрыли землянки и учебные классы, разбили палатки, и началась нудная для фронтовика учебная муштра. Как мы от нее отвыкли за время боев. Это повседневное: «становись, равняйсь, смирно...», по форме доложи, по форме подойди, откозыряй начальству - самое нудное, что породила армейская служба. Но ничего не попишешь.
| < Предыдущая | Следующая > |
|---|
. Все права защищены.