Утром по его прибытии был построен личный состав

А он все чертыхался:

-     Вот это разведчики, бросили комбата... Вот это да! Никогда не думал...

Батальон вытянулся по шоссе за селом. Мы догнали его, комбат скомандовал водителю:

-     Вперед, обходи колонну.

Остановившись в голове колонны, комбат крикнул:

-     Начальник штаба, ко мне!

Подбежал начальник штаба, поднял руку для доклада, и в это время трость комбата резко опустилась на его плечо. Капитан согнулся и отскочил на несколько шагов назад, но комбат вновь крикнул:

-     Ко мне!

И снова повторилось то же.

Мы были очень удивлены и озадачены. Комбат приказал построить батальон, недолго, не стесняясь в выражениях, отчитал всех, сказав начальнику штаба, что его следовало бы расстрелять здесь, на месте, но он ставит задачу - к полудню взять деревню и этим искупить вину всем.

Пошли команды, полетели распоряжения и приказы.

Комбат подошел ко мне, спросил мою фамилию, поблагодарил и приказал моему экипажу оставаться на месте.

К обеду с помощью подошедших танков из корпуса мы деревню взяли и обосновались в ней на ночлег. На этот раз все обошлось без происшествий.

Вот так произошло мое знакомство с майором Устюжаниным, замечательным боевым командиром, который поначалу, прямо скажем, произвел на нас невыгодное впечатление.

Утром по его прибытии был построен личный состав батальона, он сам представился и тут же дал нам нелестную оценку, мол, мы, разведчики, плохо воюем. Это всех нас возмутило.

Гусев был сухой и строгий командир, но никогда не бахвалился, а от этого сразу так и повеяло хвастовством, хотя награды майора вроде бы говорили за то, что это должен быть боевой командир. Вскоре мы в этом убедились.