Это и есть мобилизация всех психических и моральных сил в себе на борьбу за выживание. А есть ли им предел? Конечно, есть. И здесь, на фронте, не все выдерживали. Ведь бывает так, что некоторые гнутся при постоянном и длительном напряжении всех своих сил, пока не сломаются. Бывает. Тогда уже таким ничто и никто не поможет - ни попытка переубедить, внушить, ни угрозы наказания или даже расправы.
Таких надо просто отправлять в тыл, заставлять их где-то работать, приносить хоть какую-нибудь пользу. Эти люди вызывают одновременно и негодование, и жалость, но что поделаешь: люди - не инкубаторные цыплята. Каждый человек - это строго индивидуальный, очень сложный, далеко еще не познанный механизм, а мы часто для них (людей) придумываем общие правила и нормы воспитания, накладываем единый шаблон на всех, а потому и уродуем индивидуальность, не вписывающуюся в эти шаблоны. Но, к сожалению, так будет еще долго — слишком долог путь совершенствования человечества.
Но, разумеется, не обходилось без накладок, и порою наша бдительность притуплялась, а внимание ослабевало. Вспоминается эпизод, когда, упустив из виду вроде бы незначащие детали, мы лишь по чистой случайности избежали самых неприятных последствий.
Это произошло там же, в Венгрии, возле большого села, как раз в то время, когда немцы «гоняли» нас вокруг Балатона.
Мы спешили к Балатону. Знали, что обстановка там сложная и дремать не придется.
Остановились в одной из деревень передохнуть. Было около двух часов ночи, когда к нам вошел ординарец командира роты — небольшого роста, крепкий паренек, шутник и балагур и сказал мне, что вызывает старшой (так мы часто называли командира роты - старшего лейтенанта И.П. Крячека). На ходу я бросил ребятам, чтобы быстрее кончили обустраиваться, нашли что-нибудь поесть и были готовы: я знал, что зря вызывать не будут.
< Предыдущая | Следующая > |
---|