Стрелять в него я не стал, лишний шум нам ни к чему. Подъехали к его велосипеду и обнаружили на багажнике толстый портфель из коричневой кожи. Как потом выяснилось, это были штабные документы, не представлявшие особого интереса.
Скоро показалось и третье село на нашем пути. Это было довольно большое, хорошо отстроенное село с мощеными улицами, с кирпичными домами. Мы не обнаружили никаких признаков жизни, оно как будто вымерло. Проскочили село на большой скорости и на выезде заметили часового с винтовкой, спокойно шагавшего по улице вдоль огромного одноэтажного дома казарменного типа, поставленного углом к улице. Замедлили ход. Немец, изредка посматривая на нас, продолжал свое занятие - никакого подозрения мы не вызвали. Я потом часто спрашивал себя: почему?
Я сидел в башне без танкошлема (редко носил его), волос у меня белокурый, шевелюра пышная, почти как и у многих немцев, одет в комбинезон, без знаков различия, звездочки на броневичке рисовались только на боковых гранях башни, а он, немец-постовой, видел нас спереди - все это, наверное, успокаивало его, к тому же наше появление в этих местах для немцев было совершенной неожиданностью.
Я вытащил пистолет и приготовился.
Как только мы вплотную подъехали к немцу, Салахов резко затормозил броневик, я направил на немца пистолет и негромко сказал: «Хенде хох!».
Только теперь разглядел его. Молодой парень, небольшого роста, видно, совершенно не подготовленный к солдатской службе. Шинель висела на нем мешком, ремень от подсумков и фляги низко оттянулся, все это сползло и мешало, наверное, при ходьбе, пилотка глубоко натянута на голову, винтовка, висевшая на плече, тащилась почти по земле - что и говорить, жалкий вид был у солдата, да к тому же, как мне показалось, ему было все «до лампочки». Вот с таким противником мы воевали в Австрии, не то что на Украине.
Он вытаращил неморгающие удивленные глаза и молча поднял руки.
— Во ист камераден? (Где твои товарищи?) - как мог спросил его по-немецки.
Он, продолжая молчать, не спуская с меня глаз и не оборачиваясь, показал рукой на длинный барак позади него.
— Вас пет махен камераден? (Что делают твои товарищи?)
— Шляфен, шляфен! (Спят!) - забормотал он, наконец.
Я жестом показал ему, чтобы он бросил винтовку и садился на переднее крыло броневичка. Он охотно и торопливо выполнил мое приказание.
< Предыдущая | Следующая > |
---|