Все, что в христианстве есть истинного

Проявляя живой интерес к восточной мудрости и неплохо зная доступную ему востоковедческую литературу, Шопенгауэр не только не преодолел европоцентристскую ориентацию, но и значительно по сравнению с Гегелем вульгаризировал ее.

Дело в том, что он пытался найти в реалиях Востока прямые аналоги целому ряду явлений западной культуры, философии и теологии, показать некую универсальность введенного им самим искусственного разделения всех религиозно-философских течений на пессимистические и оптимистические, истолковать в вульгарно-просветительском духе истоки религиозности, подкрепить авторитетом восточной мудрости свое учение, якобы являющееся вершиной философского познания человека и мира в целом. «Все, что в христианстве есть истинного, — писал он,—встречается также и в браманизме и буддизме... Я надеюсь даже, что со временем явятся сведущие в индийских религиях исследователи Библии, которые смогут доказать родство этих религий с христианством и на самых детальных чертах».

Действительно, в истории развития религиозных и философских идей, мифов и сказок, обрядов и ритуалов у разных народов можно встретить немало схожих элементов, которые отчасти являются результатом заимствований и культурного взаимовлияния, отчасти феноменами, рожденными спонтанно и параллельно. Суть, конечно, не столько в совпадениях частных элементов в культурном наследии, сколько в том, что, несмотря на все многообразие региональных, страновых и этнонациональных, социокультурных особенностей, в них своеобразно реализуются определенные объективные закономерности общественного развития, проявляется принцип материального единства мира, а следовательно, и человечества.