Всякая религия стоит в антагонизме с культурой

Востоку, считал Шопенгауэр, присущи религии пессимизма с их более цельной и логичной по сравнению с христианством системой взглядов, обеспечивавших высокую мораль восточных народов, но одновременно ставших главным тормозом их развития.

Западу присущи религии оптимизма, внутренне противоречивые и нелогичные, но зато не создавшие существенных препятствий прогрессу науки и общества. Однако главную причину опережающих темпов развития западных стран в Новое время по сравнению с восточными философ сводил к ослаблению роли христианства в европейской общественной жизни. Исходя из этого, Шопенгауэр делал следующий вывод: «Если цивилизация достигла наивысшего развития у христианских народов, то это не потому, что христианство ей благоприятствовало, а потому, что оно умерло и оказывает уже мало влияния: пока это влияние обнаруживалось, цивилизация сильно отставала — в средние века. Напротив, ислам, браманизм и буддизм продолжают пользоваться всесторонним влиянием на жизнь... Всякая религия стоит в антагонизме с культурой».

В философии Шопенгауэра нашли отражение, пусть в искаженной форме, уже появившиеся в его время симптомы страшной болезни капиталистического оощества — антисоциальные, дегуманизирующие последствия научно-технического прогресса, антагонистичность и ограниченность буржуазного рационализма, бессилие индивида перед Молохом индустрии. Эта сторона философии Шопенгауэра с ее нигилизмом в отношении философского официоза тогдашней немецкой действительности вообще, с ее иррационализмом и пессимизмом, стремлением создать морально-этический идеал на стыке западных и восточных культур, с ее апофеозом некоей всесильной мировой воли, служащей прибежищем для слабого, бесцельно существующего индивида, произвела наиболее сильное впечатление на молодого Ф. Ницше. Правда, это влияние было опосредованным, так как Ницше, развивая идеи Шопенгауэра, действовал по принципу «от противного».