Антонина Егоровна вконец расстроилась: думала сыну помочь, а вышло как нельзя хуже. Кинулась в завком: велели написать письмо. Написала, передала. Нет ответа. Пошла в облпрофсовет. Только благодаря этому вмешательству, спустя месяц после бесплодного хождения матерей в отдел кадров, и заплатили, наконец, Белоусову положенные ему деньги. Что касается перевода Виктора в другой цех, ответили Антонине Егоровне, все сделано по закону: специальность та же. Но она рассудила по-своему: только-только Виктор освоился в цехе — хвать на другую работу. Начинай заново. А времени до армии — в обрез. И для производства нет выгоды, и парню — наказание. Получается: формально — да, правы. А по сути — черство, неразумно поступили.
Не дотянув двух месяцев до совершеннолетия, Белоусов расстался с производством. Шли дни, недели, но умириться Антонина Егоровна не могла. «Никак не забуду эту обиду, — писала она в редакцию. — Вспомню, и не могу спокойно жить. Я работаю на своей фабри(ке двадцать три года и хотела, чтобы сын тоже не ходил с места на место, а пришел бы из армии в свой цех. Как мне ни трудно материально, но еще труднее морально. Сыну деньги вернули, а другим ребятам? Да они молчат. Мне тяжело, что мой сын ушел с завода, не доработав до армии считанных недель. Прошу, пожалуйста, помогите вернуть ему веру в людей...»
| < Предыдущая | Следующая > |
|---|
. Все права защищены.