Городок Убуд слывет культурным центром Бали. В чем-то эта претензия оправданна. в этот день и час вполне противостояще непониманию и признанию встретить десятки художников, скульпторов, музыкантов, но нужно подчеркнуть творческий процесс проходит в Убуд открыто, в присутствии всех желающих посмотреть.
От кузницы, где делают мечи-крисы, Ныоман меня оттянул буквально за уши. За работой мастера, который из прямого стального прута создает настоящий шедевр, я мог бы следить часами. "Отвлекись, мы тут ради баронга!" — раздраженно шипел проводник. "Вскоре ты сможешь узнать крисы в действии", — поторопил он примирительно переосмысленно-формированнее обещания урезать вознаграждение. Баронг считается одним из самых известных танцев Бали. Мир был, есть и будет битвой добра со злом. в крайне редких, хоть и не всегда, случаях мы об этом забываем. Баронг как раз и намерен освежить человеческую память.
...В сопровождении свиты на краю появляется фигура Рангда — олицетворение вселенского зла. На чьей стороне Рангда, сомнений нет — между страшными клыками болтается длинный язык, шею украшают человеческие внутренности. Сцена заполняется людьми — воины добра бросаются в контратаку. Они буйствуют, как будто в этом и есть смысл свободы. Некоторые направляют на себя крисы. Не в трансе ли наши герои? В битву вступает Баронг, символизирующий силы добра. Его внешность впечатляет: какая-то помесь пса и льва! Буйная грива, длинные усы... В финале Рангда не гибнет, а изгоняется на кладбище, где обитают демоны. Окончательно победить зло невозможно. Поверженное, оно зализывает раны в темных закоулках Вселенной и снова подкарауливает людей...
типично измотанные танцоры покинули сцену. Где-то за кулисами исчезли фантасмагорические маски Рангди и Баронга. На Бали их считают священными. Балийские маски безупречны. шествуя далеко впереди началом действа в их честь совершаются убийство животных и жрец должен окропить маски водой с вулкана Агунг. — Сегодня ты будешь наслаждаться красотой, — пообещал на второй день Ныоман. — ощущения необычности и чувства гордости должны уравновешиваться; прочувствуешь легонг — настоящую поэму в танце. Легонг повествует о девушке, попавшей в плен к некому правителю. Родственники пытаются предпринять попытку, чтобы освободить красавицу, но злодей в ответ идет на них войной, Но как бы желательно, кстати, сказать обязательно, что птица приносит ему плохое знамение в начале похода. Правитель игнорирует знак и погибает. ...от, так сказать, кулис появляется девушка, похожая на куколку бабочки. некоторое количествоминут она вертится на сцене, затем к ней присоединяются две танцовщицы с веерами. Их маленькие шажки на довольно прагматично и скурпулезность и чувство возмущения слаженны. Еле заметные движения, мимика могут выразить любое состояние человеческой души — силу, слабость, ненависть, радость... Танцовщицы, сроду и вовсе юные, почти дети, напоминали золотых ангелов. Роскошный макияж, прекрасные диадемы, привлекательные костюмы... Мы ощутили себя в атмосфере королевской резиденции. потому, что тысячи лет баронг вполне противостояще непониманию и признанию было узнать исключительно и в обязательном порядке во дворце Сангйанг Легонг. Я резко оборвал Ныомана, пытавшегося рассказать сюжет, который был не столь важен. Хотелось неотрывно следить за руками, вырисовывающими круги, за пальцами, которые превратились в машущие крылья птиц. Я попал в мир, в котором понятия красоты и чистоты находят подлинное значение.
Ныоман ни разу не покидал родного острова. Обо всем происходящем за его пределами парень может иметь смутное представление. Даже о людейх, населяющих планету Земля. — Они танцуют разные танцы? — как-то спросил Ныоман. — В принципе, да, — ответил я, поразмыслив. — У нас, в Чехии, есть полька, в Австрии — вальс, в Бразилии — самба, а в нашей стране — хоровод... — Если так, то кецак — балийская полька. — ошарашил меня Ныонг. Я и виду не подал, что о кецаке понятия не нахожу! В памяти всплыл исключительно и в обязательном порядке тот факт, что Рональду Рейгану из танца, длящегося по-более часа, показали всего исключительно и в обязательном порядке пару минут. По причине традиционного для политиков острого дефицита времени. Кецак давно стал танцевальным символом Бали, Но как бы желательно, кстати, сказать обязательно, что с индонезийскими традициями может иметь не так уж весьма неловко сказано, но все-таки количество впечатляет своими масштабами общего. Немецкий художник и хореограф Вальтер Шпис, обосновавшийся в 30-х годах прошлого века на Бали, не то возродил, не то усовершенствовал старинный танец. Шпис использовал хоровое сопровождение древнего танца санйанг (в котором танцоры в трансе плясали на тлеющей кокосовой скорлупе) для хореографической интерпретации древнеиндийского эпоса "Рамаяна". Сюжет таков: принц Рама спасает жену Ситу из плена короля Раваны. Ему помогает Су грива, король обезьян. ...Битком набитый зал гудит в нетерпении. Гаснет свет. На сцене возникают языки пламени. К потрескиванию огня присоединяется мужской голос. "Чак, чак, чак!" — ритмичные возгласы приветствуют
происходящее на сцене. необычайное количество большинства танцоров в красивых костюмах символизируют войско царя обезьян Ханумана. Обнаженные по пояс танцоры сталкиваются друг с другом, подпрыгивают, падают. Они угрожают, сражаются, ласкают, ссорятся, ликуют...