Государственная Дума приняла постановление о так называемой "экономической амнистии". Не сегодня-завтра его напечатает "Российская газета", после чего в течение полугода смогут выйти на свободу и начать нормальную жизнь без пятна судимости несколько тысяч человек – в основном, как полагают инициаторы амнистии, предпринимателей.
Сразу скажу, что всецело поддерживаю амнистию – и как идею, и конкретно вот эту, только что объявленную. Уголовное законодательство по части экономических правонарушений у нас сурово, правоприменение еще суровее, и далеко не всегда бескорыстно и справедливо. На таком фоне выход на свободу даже и небольшого числа людей следует, мне кажется, приветствовать. Но ясным знаком, что государство меняет свое отношение к бизнесу, нынешняя амнистия пока не стала. Чтобы получился именно такой знак, необходимо еще очень многое сделать.
Начнем с того, что амнистия эта прошла с большим скрипом. Нечасто бывает, чтобы в нынешней Думе за документ, публично поддержанный главой государства – да не просто поддержанный, а лично внесенный президентом – проголосовало всего 298 человек. Дело, я полагаю, в том, что граждане нашей страны не очень-то поддержали идею амнистии за экономические преступления. Опросы показали приблизительно такую картину: процентам тридцати было все равно, а среди остальных не очень, но все же преобладали противники амнистии – мол, "вор должен сидеть в тюрьме". Понятно, что на итоговом документе не могло не сказаться народное мнение.
И оно сказалось – не только в числе голосов "за", но и в объеме решения. Если на старте обсуждений бизнес-омбудсмен Титов говорил о ста с лишним тысячах людей, подлежащих амнистии, то в итоге получилось, что на свободу выйдет не больше трех тысяч. Даже с учетом подлежащих прекращению уголовных дел и лиц, состоящих на учете в уголовно-исполнительных инспекциях (то есть не приговоренных к лишению свободы), не набегает и шести тысяч. Сократилось и число статей, по которым предлагалось проводить амнистию. В частности, из постановления вылетела статья 159 "Мошенничество", а ведь именно по ней сидит большая часть осужденных по заказным делам. Наконец, все прежде объявлявшиеся в России амнистии были без всяких условий, а нынешняя связана с условием возмещения ущерба. Это условие, как отмечают чуть не все практики, не только само по себе породит массу злоупотреблений, но и предлагает вторично наказывать тех, кто пострадал по сфабрикованным делам.
Еще раз: ничего удивительного, серьезные аберрации первоначального замысла были неизбежны, хотя бы из-за общественного мнения. Но для того чтобы амнистия, действительно, как нам говорят, стала "жестом, убеждающим общество в серьезности намерений власти по улучшению делового климата в стране", должны, как минимум, прекратиться новые посадки предпринимателей по заказным и инициативно фабрикуемым делам. Чтобы не получилось так: Дума самим фактом амнистии как бы признала, что с предпринимателями у нас в стране обходятся как-то очень уж свирепо, но не сделала ничего, чтобы исключить продолжение той же практики. Что для этого надо делать? Ловить пресловутых "оборотней в погонах"? Конечно. Но и этого мало. Председатель комитета по уголовному законодательству Крашенинников в ходе обсуждения амнистии разумно утверждал, что "люди, осужденные по основной части экономических составов, вообще не должны сидеть", поэтому нужно менять соответствующие статьи УК и "вводить большие штрафы вместо сроков, пускай даже маленьких". Он прав, это нужно делать – и не совсем понятно, что сдерживает процесс. Далее, можно вспомнить намерение президента Путина, заявленное им в одной из предвыборных статей, перевести все экономические дела из судов общей юрисдикции в суды арбитражные. Нынешняя амнистия гораздо выигрышнее смотрелась бы, стань она предисловием к такому переводу (кстати говоря, конкретные предложения по переводу всех экономических дел в арбитражи предполагалось опубликовать до конца прошлого года).
Непременным условием всякой сколько-нибудь широкой амнистии должна быть готовность законодателя проявить милосердие "с походом": пусть мы отпустим и сколько-то серьезно виновных людей, при том, конечно, что они не представляют общественной опасности, но зато получат свободу тысячи арестантов, наказанных слишком строго, а то и вообще ни за что. В нынешней амнистии такой щедрости законодатель, как видим, не проявил. Повторяю: эта, на мой взгляд, чрезмерная, осторожность была вполне естественна на фоне двойственного отношения общества к вопросу. Хорошо, что амнистия вообще произошла, и теперь следует предпринять еще большие усилия, чтобы она стала началом реальной перемены отношения власти к бизнесу. Нельзя допустить, чтобы она всего лишь освободила места для следующего заезда.
vesti.ru
