Супруги Конищевы -Ирма Эмильевна и Алексей Ильич - вместе уже 64 года. Много тягот выпало на их долю, много невзгод пришлось пережить, но они не отчаялись, не потеряли веру в лучшее, бережно пронесли через годы огонёк любви, однажды загоревшийся в их сердцах.
ГОРШЕ ГОРЬКОГО...
Жилось в предвоенные годы не слишком СЫТНО, но свое детство Ирма Эмильсвна считает благополучным, ведь росла она в хорошей и дружной семье: заботливая, понимающая мама, умный, добрый отец, четверо братьев и сестер. В многодетной семье каждому хватало дел, но все не в тягость, водь не зря говорят: любовь к труду и стремление к порядку у немцев в крови.
Что ни говори, детство - счастливая пора, в какое бы время не довелось родиться. Всё радовало маленькую Ирму: школа, подружки, веселые игры, а что на столе не густо, да обновки не часты, -гак у кого-то и похуже было. Немцы Поволжья считали себя гражданами Страны Советов, где все равны, независимо от национальности, и, когда пришла война, думали, болы ней беды уж и спучип>ся не может. Но, как гром среди ясного неба, вышел указ об их выселении с привычных мост. Большие и красивые села враз опустели. Тысячи семей отправляли в Сибирь, почти не давая времени на сборы. Так семья Иост оказалась в селе Кочки Ро-динского района. Ирме шел двенадцатый год.
Это оказалось только началом больших испытаний. Первым потрясением на новом место стала искренняя ненависть женщины, к которой их хотели определить на постой: та рыдала взахлеб и умоляла начальство не засолять к ней «фашистов».
Пропаганда делала свое: в школу переселенцы входили через шеренгу сверстников, которые свистели, обзывали их, норовили пнуть. На перемене чуть ли не каждый считал своим «долгом» толкнуть или стукнуть чужаков. Сестра Ирмы, круглая отличница, но в силах терпеть издевательств, бросила школу. А ей гак хотелось учиться, что, преодолевая незаслуженные обиды, глотая слезы, она снова шла в класс. Трудной поначалу оказалась и сама учеба: девочка из немецкого села совсем не говорила по-русски. Летом школьники работали в колхозе. Ирма трудилась на совесть, но одна из бригадиров просто возненавидела её: поднимала с постели в пять утра и посылала пасти коров до прихода работников. «Обуть было нечего, пасла я босиком и, придя с поля, вынимала остья травы, палки, впившиеся в кожу. Слезы ручьем текли по измученному лицу, а по ногам -кровь, но передохнуть не разрешали. Перчаток не давали, дергала сено голыми руками, сдирая ладошки до мяса...», - вспоминает Ирма Эмильсвна.
Деревня есть деревня, здесь все на виду: постепенно к Ирме, работящей и незлопамятной, многие стали относиться хорошо. Появились первые друзья, а после окончания школы девушке - умнице и трудяге - предложили поработать учителем немецкою языка.
НЕ ВЕРИЛОСЬ: СЧАСТЬЕ ВОЗМОЖНО
Война закончилась, но жилось по-прежнему трудно. Педагоги тоже жили впроголодь. Однажды её, как самую молодую, коллеги послали на маслобойку попросить для еды жмыха - отходов, оставшихся после отжима семечек.
- Идем мы с одноклассницей друг за дружкой, тропиночка узенькая, не развернуться, а навстречу бравый солдат, с медалями, орденами, высокий, красивый такой, смотрит на меня во все глаза. И встал посередине, ни туда и ни сюда, не пускает нас. Едва я вырвалась..., - вспоминает Ирма Эмильевна первую встречу с тем, кто стал её судьбой.
И с этого самого дня молодец ей просто проходу не давал: куда бы ни пошла - везде найдет. Влюбился Алексей - сил нет! Ну а девушка, кроме страха, других чувств не испытывала. Виданное ли дело: он - фронтовик, герой, был ранен, ещё два года после войны служил в Германии, а она -из семьи изгоев, «фашистов». Долго сомневалась: может просто посмеяться хочет? Но парень не шутил, как сразу предложил пожениться, так и настаивал на этом изо дня в день. Ирма старалась его избегать, но в деревне разве спрячешься? Молодая учительница получала 700 рублей, на 300 покупала ведро картошки, на остальные - килограмм сахара и кусок мыла, да 10 килограммов овсяной муки. Тут тяжело заболела мама, опухла от голода и совсем не вставала, маленькая сестренка всегда просила есть. Нежданный жених гостинцы немудреные приносил - то одну картошину, то кусочек хлеба. Сестренка, бывало, все у окна сидела, дожидалась дядю Лёню. Пролетело полгода, Алексей все не отставал. Дошло до того, что он, единственный т ракторист на саде, стал бросать работу, лишь бы её увидеть. Тут уж сватать девушку взялись все односельчане. А когда дала согласие, появилось другое препятствие - разрешение на брак с немкой представители власти никак не давали: и стыдили жениха, и угрожали, но он не сдавался. Все-таки поженились, хотя родственники Алексея тоже противились их браку (это уже потом его родители полюбили сноху как родную дочь). Ирме всегда хотелось учиться, поэтому она поступила в техникум в Славгороде. Но поскольку покидать определенное место жительства переселенцам строго запрещалось, молодой муж тайком возил супругу сдавать экзамены. Строгий надзор не давал покоя, и, спустя некоторое время, супруг уехал в Кемеровскую область, на рудник. С маленьким сыном и новорожденной дочкой на руках, с трудом получив разрешение, приехала к нему Ирма Эмильевна. Когда вышел указ о реабилитации немцев, переехали в Рубцовск, чтобы быть поближе к родителям мужа.
И В РАДОСТИ, И В ГОРЕ
- Устроились на тракторный завод, снимали крохотную комнатку, в которой помещалась только кровать, а рядом стоял один чемодан, в который вмещались все пожитки. Все четверо спали на одной кровати. С нами жила ещё сестра мужа, так её .спальное место было под кроватью, - вспоминает Ирма Эмильевна, - потом жили на подселении, с соседями. Отдельного жилья долго не давали...
Но житейские неурядицы Ко-нищевых не пугали. Переживали их с лёгким сердцем, думали, беды позади и теперь все будет хорошо. Но судьба готовила им ещё одно испытание. В 1956 году Ирма Эмильевна заболела гриппом, перенесла его на ногах. Наверное, поэтому болезнь дала осложнение: отнялась речь, полностью парализовало правую сторону, и молодая женщина оказалась прикованной к постели. Месяцами лежала в больнице, муж успевал и работать, и с детьми управляться,
благо, росли они умненькими и спокойными. Как тяжело пришлось супругам, на словах не передать, но они упорно строили свое счастье, воспитывали детей, учили только хорошему. Дочь Римма Алексеевна и сейчас благодарна родителям за то доброе и светлое, что вынесла из родного дома. В её памяти, конечно же, остались семейные литературные вечера, совместные чаепития и разговоры по душам. В те годы у них кто только не жил: и родственники, и знакомые, а однажды даже совсем незнакомую девушку у себя прописали, чтобы та смогла устроиться на работу. Делились с соседями всем, что имели, помогали окружающим и словом, и делом. Постепенно болезнь немного отступила, Ирма Эмильевна поднялась на ноги, хотя так и осталась инвалидом.
Сейчас Ирме Эмильевне 82 года, Алексею Ильичу - 87. Перенесенная в молодые годы болезнь дала о себе знать: последние 16 лет она передвигается на коляске, а потому на улице практически не бывает. Супруг, выйдя на пенсию, посвятил любимой все свое время: и по дому помогал, и в магазин ходил, и с документами, если надо куда... Он и сейчас на своих ногах, но из квартиры уже не выходит, и дело тут не в возрасте... В свои 80 Алексей Ильич был бодр и светел умом, как говорится, дай Бог каждому. Шел однажды из магазина, ни о чем плохом не думая, но неожиданно получил сильнейший удар по голове. Добычей преступника, напавшего на пенсионера, стали 100 рублей и кусок колбасы. Отморозок уже отсидел свое и вышел, а ветеран с тех пор заметно сдал, ведь он получил не только физическую, но и моральную травму.
«...Живи, за целый мир тревожась, Стремись…»
Супруги Конищевы рассказывают нам, гостям из редакции, о главном в жизни богатстве -детях (дочь-педагог, сын-художник, четверо внуков и правнук). - Все умные, образованные, законопослушные, не курят, не пьют, о нас заботятся. Работают, как положено, в мужа пошли, у него в трудовой книжке одни благодарности и поощрения записаны, - делится радостью хозяйка дома. Она готова хвалить семью и дальше, только дочь останавливает её, смущаясь от похвалы. А муж, сидя рядом, лишь улыбается, смотрит ласково да помалкивает.
Постепенно переходим на грустные темы: в прежние годы было много друзей, но почти все уже ушли из жизни. Получается, не одиноки Конищевы, а общения все-таки не хватает. Ирма Эмильевна пишет прозу (по большей части это размышления о жизни, воспоминания о пережитом) и стихи, чистые, как родник, иногда печатается, в основном в краевом журнале для инвалидов «Встреча».
...Я верю, боль растворится, Вольется в утренний туман. Только сердце не может смириться, что повсюду царит обман. И стучится оно тревожно, Словно загнанное в капкан, то поспешно, го осторожно, то несется, как ураган... Тяжко сидеть в четырех стенах, хочется хоть свежим воздухом подышать. При этом окно спальни открыть невозможно: выходит оно на контейнерную площадку, возле которой вольготно раскинулась огромная свалка, «царствующая» в округе не один год.
Пенсионеры болеют душой не за себя, за других: они никак не могут смириться с антисанитарией возле дома, с незакрытым люком во дворе и много с чем ещё. К сожалению, их просьбы навести порядок отклика у должностных лиц не находят. Несмотря ни на что, Ирма Эмильевна старается не терять оптимизма и радоваться каждой мелочи, ведь, как говорится в её стихах: «жизнь коротка, - одно мгновение». Прощаясь с нами, она дает стихотворное напутствие: ...Живи, за целый мир тревожась, стремись во многом преуспеть, и с помощью твоей, быть может станет краше 21 век.
Татьяна МЕЛЬНИКОВА
Источник: Местное Время
| < Предыдущая | Следующая > |
|---|
. Все права защищены.