Круг обсуждения в репрессивных условиях

Однако отношение крестьянского общества к раскулачиванию нельзя назвать полностью равнодушно-покорным. Оно по-своему реагировало на происходящее. Устные свидетельства показывают, что крестьяне живо интересовались происходящими событиями; спецпереселения и ссылки односельчан обсуждались в семейном кругу, крестьяне собирали слухи и информацию о дальнейшей судьбе раскулаченных.

Круг обсуждения в репрессивных условиях был узким, семейным, но сельское общество не оставалось полностью инертным, а протест проявлялся в виде домашних пересудов и осуждения. Так, П. Н. Нагибин и его жена П. И. Иевлева на всю жизнь запомнили раскулаченную семью односельчан Леусовых из Сорокино. Их сочувствие было вызвано сходством трудовых судеб. Основанное в начале XX в. Сорокино сплошь состояло из переселенцев, которые, добравшись до Сибири, обустраивались собственным трудом на новом месте, и все экспроприированное у них во время раскулачивания было создано собственными руками: «В Сорокине была большая семья Василия Леусова (девять сыновей и две дочери) — переселенцы из Польши, со временем завели машины — серповку, молотягу, косилку, коней до черта было... но они не шибко богато жили, одеты были плохо, семья большая». А когда раскулачили, «взяли самого последнего коня, в сани даже соломы не положили, деда с бабкой посадили и повезли... Кто-то коров и коней выпустил из пригона. Амбары на дрова разобрали, ведь каркасно-тентовые конструкции на тот момент не производились. Голосом кричала вся деревня. Они вернулись года через три-четыре в Сорокино. Сына его Николая по линии НКВД взяли — не вернули, Васю тоже забрали по НКВД, Мишу, троих сыновей забрали и не вернули...». Одного из них, Михаила, старожилы с. Сорокино, сбежавшие от раскулачивания в Киргизию, видели в одной из четырех грузовых машин, «загруженных мужчинами», которых «везли на строительство дороги». http://www.tent-pro.ru/