Смычку переселили — в добротные дома

Толкования данной категории управленцев содержат признание объективно существующих неблагоприятных условий послевоенной жизни сельчан, которые, по их мнению, давали достаточно оснований для реформирования сел по пути укрупнения и ликвидации: необходимость электрифицировать деревню, которая освещалась керосиновыми лампами, радиофицировать, создать централизованное водоснабжение взамен колодцев или речной воды, связать их дорогами и т. д.

Но характеризуют они эти условия агитпроповскими штампами партийных документов: «В 60-м году я переехал в село и стал директором совхоза, проработав 30 лет. Я считал, что деревня должна жить лучше города. Село должно быть большим. Дома — минимум трехкомнатные [в послевоенной алтайской деревне преобладали однокамерные избы и двухкамерные пятистенки], с центральным отоплением, с удобствами, что крайне положительно сказывалось на настроение жителей, ведь аренда передвижной электростанции, в то время была доступна далеко не всем. Я присоединил Песчаное, Смычку. Центральная усадьба в селе Линевское. Построил маточную ферму. Позже Смычку совсем ликвидировал. Смычку переселили — в добротные дома. В совхозе сделали среднюю школу, раньше была восьмилетка, а еще раньше семилетка. В Смоленском районе она самая лучшая — на 460 мест. Есть интернат, бесплатное питание, 5 автобусов, столовая, поликлиника, дом культуры, было ателье, был стадион. Кадры растили для себя, почти вся молодежь возвращалась в родное село». Это интервью принадлежит одному из успешных руководителей хозяйства в с. Линевском Соленского района Алтайского края. Его отношение к миру отражало ценности советского человека, транформацию сознания, а язык показывает влияние «верхов» на формирование нового человека, хотя сам информант не считает себя приверженцем партии: «Хотя я с 56-го года в партии, но к Сталину отношусь отрицательно. Когда он умер, я закричал „Ура!" И Ленина перестал уважать. Так как они для народа никогда не жили» (Ю. Т. Волков).