Установлению неравенства разных социальных групп алтайской деревни способствовала и декларируемая государством регламентация земельных прав, норм трудовой выработки и оплаты труда при разных формах социалистической собственности.
Свою обиду на колхозников имели и рабочие МТС. Сравнивая положение колхозников со своим, они говорят: «В МТС у рабочих норма: если у рабочих МТС комбайн — 12 гектаров убрать, если пашешь на тракторе — 6 или 8 га, в зависимости от гона [количество разворотов на поле: на маленьком — много, на большом — меньше, что сказывалось на трудозатратах]. Одна норма равнялась 5 трудодням. Но, в отличие от колхозников, нам давали 2 кг пшеницы и 50 коп. [колхозы расплачивались за работу МТС продукцией], а колхозникам — ничего. У них не было обязательного минимума, т. е. не нормировалось. И если колхоз все зерно сдал, то ничего не осталось, то и ничего не платили» (А. В. Фролов). В таких условиях, созданных государственной политикой, материальное положение колхозников было хуже, чем других категорий сельского населения. Т. А. Иушина (Тогул) вспоминает: «После войны были налоги. Деньги мы не видели. В колхозе работали за хлеб. После войны совхозы стали, деньгами платили».
| < Предыдущая | Следующая > |
|---|
. Все права защищены.