Использование «модели устной истории женщин» поднимает ряд вопросов

Приверженцы «модели женской устной истории» занимаются прежде всего женщинами, которые были «за кулисами» театра военных действий, не являлись признанными активистками общественных движений, государственными деятелями.

Использование «модели устной истории женщин» поднимает ряд вопросов, которые должны быть изучены шире: о питании и способах лечения детей в экстремальных условиях военного времени, о способах адаптации к условиям военного времени и выживания, о ролевой переориентации женщины в производственной и общественной жизни тыловой деревни, о стратегии поведения. Более того, в женских устных источниках зафиксированы такие негероические семейные сюжеты военного времени, как сроки, полученные за невыполнение трудодней, или судимость на основе, например, «указа о колосках», наказания за опоздание на принудительные работы, за спекуляцию, за кражу зерна на току для голодных детей и т. д. В этом плане устные свидетельств женщин военной деревни позволяют историку вносить коррективы во многие ставшие шаблонами фразы, например, «цена победы». Конечно, во многом такие сюжеты разрушают «глянцевый» портрет войны, отшлифованный в советское время. Но современный настрой общества позволяет обратиться к тому, что скрывалось в советской истории за парадным портретом войны, и показать, что происходило с людьми ежедневно в повседневной жизни.