Социальный портрет кулака в 1930-е гг. «приобретает новое измерение», если в качестве сырья использовать «жизненный опыт самых разных людей» той эпохи, и кулаков и бедняков, и репрессированных и активистов. «Реконструкция прошлого» сохраняет все богатство и полноту исторического процесса только в том случае, если она базируется на «голосах» всей деревенской социальной мозаики, отражает весь спектр толкований и оценок прошлой жизни.
Именно эти возможности предоставляет устная история как «записанная на магнитофон историческая информация, почерпнутая из личных знаний говорящего». А ее использование или интерпретация, по мнению авторов Нового сокращенного оксфордского словаря английского языка, «является предметом научного исследования» [6, с. 11 ].
Устные исторические источники показывают, что к началу масштабных преобразований российской деревни в ходе коллективизации и раскулачивания 1930-х гг. мир алтайской деревни не являлся двумерным, а представлял собой общественную, хозяйственную, этнокультурную полифонию. В ходе освоения территории Алтайского края разновременными и поликультурными мигрантами формировалась культурно-историческая специфика социумов по зонам расселения, отразившаяся на составе населения, хозяйственной специализации, уровне материального благополучия, имущественной, культурной, социальной дифференциации и т. д.
| < Предыдущая | Следующая > |
|---|
. Все права защищены.