Всякое

В рассказах о разрушении церквей интерпретация событий позволяет выявить сложное отношение советских крестьян к вере. За внешней бравадой может скрываться страх за возмездие, за внешним неверием 1 вера или внутренняя раздвоенность, за отрицанием бога — его присутствие в сознании и поведении человека и т. п. Латентная (скрытая) информация содержится в особых речевых построениях устного источника.

Определенную роль сыграл и инстинкт самосохранения, самозащиты. Опыт устноисторических исследований показал формирование в памяти людей двух абсолютно самостоятельных пластов прошлого.

Совсем по-другому формировались образы кулаков в сельскохозяйственных районах. Они шли от образа самостоятельных сельскохозяйственных производителей как главных исторических персонажей доколхозной деревни. Часто в их роли выступали заимочники, которые оказывались способны самостоятельно хозяйствовать в отдалении от деревни благодаря многочисленности семей или технической оснащенности хозяйства. Вот как об этом говорит А. П. Теплухин из с. Михайловка Третьяковского района: «Я там [заимка Шишаева] жил до 15 годов. Заимка Шишаевых, братьев родных.

Основное направление хозяйствования в крестьянских хозяйствах определяло в 1920-е гг. пути и формы взаимодействия разных населенных пунктов. Сами крестьяне выделяли типы населенных пунктов на основе товарно-географического районирования: степные, таежные, горные села или, как часто говорили, «степские» села, кустарные и т. п.

Рубрикация в газете была предопределена постановлением Агитпропа ЦК РКП(б) о губернских периодических изданиях, которое гласило: «Главная задача губернской общеполитической газеты - отражение и освещение жизни губернии во всех ее проявлениях. Большую часть места в газете должен занимать местный материал. Газеты разбиваются на отделы: передовые статьи, жизнь советских республик, иностранная жизнь, партийная жизнь, рабочая и профессиональная жизнь, промышленность, сельское хозяйство, кооперация, жизнь Красной Армии, корреспонденции из уездов, справочный отдел» [5, л. 75].

Первые шаги по переходу от отраслевого принципа управления к территориальному были предприняты сразу после окончания Великой Отечественной войны. Так, в январе 1946 г. наркомат угольной промышленности СССР был разделен на два: угольной промышленности западных районов и угольной промышленности восточных районов. Подобные преобразования были осуществлены и в сфере нефтяной и рыбной промышленности [1,с.49].

Большие и сложные задачи по выполнению постановлений партии и правительства стоят перед тружениками Алтайского края, который является крупным экономическим регионом нашей страны. Продукция многоотраслевого хозяйства края поставляется во все экономические районы страны и экспортируется более чем в 50 стран мира. Промышленность Алтая дает стране разнообразную продукцию — от паровых котлов, тракторов, дизельных двигателей до всевозможных видов продукции легкой и пищевой промышленности. Но Алтай известен и как важнейший сельскохозяйственный район страны. В результате социалистических преобразований в деревне, освоения целинных и залежных земель Алтайский край стал богатейшей житницей страны на востоке.

В ночь с 8 на 9 августа снялись с «насиженного» места и передвинулись непосредственно к самой границе.

Ночью же нам приказали окопаться, в том числе зарыть в землю наши танки, хотя каждому, наверное, и тому, кто приказывал, и тому, кто выполнял, были совершенно очевидны бесполезность этого приказа, если не сказать больше, этой довольно нелегкой работы. Но этим армия и отличается от всех прочих организаций, что там приказы старших начальников и командиров не обсуждаются, а выполняются, какими бы они ни были.

В это время на той стороне железной дороги, в лесополосе и на шоссе разорвалось шквальным налетом несколько снарядов. Потом еще и еще. И мы поняли, что это родная наша пехота помогает нам чем может. Молодец, комбат!

Мы стали уходить, унося двух убитых и раненого водителя. На полпути нас встретили пехотинцы, помогли нам добраться до передовой, а там и к своим. Вот так, в разведку отправились на бронетранспортере, а вернулись без него. Доложив о случившемся командиру батальона и немного отдохнув, я взял мотоцикл и снова поехал к «месту сражения», чтобы уяснить для себя свои грехи. Они были очевидны.

Первые три немца выскочили из-за угла хаты и дружно полоснули из автоматов. Стог загорелся ярким пламенем. А тут еще немецкие ракеты. Стало светло, как днем: ни скрыться, ни спрятаться. А немцы все наседают и наседают. Я дал длинную очередь из своего ППШ, одну за другой метнул две «лимонки» и под прикрытием взрывов бросился за стоящий рядом тополь. Осмотрелся, снова дал очередь, метнул гранату - и перебежками к следующему дереву. Так, передвигаясь от дерева к дереву, я и догнал своих.

Я подозвал старшого. Он ощупал, приложил палец к губам и, отвалив меня набок, сам также отвалился в сторону, после чего даже не отполз, а перекатился. Тоже сделал и я. Мы собрались в нескольких метрах от того места, и он объяснил нам план действий. Мне предстояло ножом расковырять сеточку и спустить в трубу лимонку (она проходила по размерам), а остальные на выходе будут ждать ошалевших немцев. Здесь-то мы и прихватим «языка».

Теперь скромная могила моего брата находится в другой стране - Казахстане, когда-то Казахской ССР. Доехать сейчас туда не так просто: так из простого сделали сложное. Было пятнадцать республик, стало пятнадцать самостоятельных государств, ходил один рубль на всей территории, сейчас различные валюты. Понаставили везде таможни, границы - ни пройти, ни проехать.

Вот наверх, высоко, как вот потолок, туды кидали... А там день и ночь молотят, и вот три раза на день кормить. И картошку едешь в поле черт-те куда, копаешь сам. Мешок вот накопаю, и вот тода привезу. Конь у меня был, ездила за продуктами, получала сама. Но там недалеко, ну километра 3 от бригады, 4 — самое большое от колхоза. Недалеко поля были... У меня будка была, будка... у нас она деревянная была, на санях... В будке была посуда. И там была. Это, вот уже осенью варишь в будке, котел там делали нам...

Устные свидетельства показывают, что переориентация руководящего звена на социалистические ценности произошла быстрее, чем у рядовых колхозников. Во многих интервью рядовых колхозников основным контекстом выступает констатация того, что у руководителей коллективных хозяйств на первое место вышли обязательства перед государством, а не перед членами колхозного общества, а главным действующим лицом событий в советской истории, в отличие от воспоминаний единоличников, становится государство.

Осознание советской властью общих настроений показывают нормативно-распорядительные документы и номенклатурные отчеты. Например, в постановлении СНК РСФСР от 14 декабря 1930 г. «О плане весенней посевной кампании 1931 г.» говорилось: «Провести широкую организационно-разъяснительную работу по массовому привлечению бедняцко-середняцких хозяйств в колхозы, всемерно содействуя организации инициативных групп и вербовочных комиссий,..» [24].

Интервьюирование людей 1930-1950-х гг. показывает, что новый мир формировался «извне» репрессивной политикой, а затем воспитанием и идеологией. Благодаря интенсивности и массированности идеологического и репрессивного наступления в деревенской среде формировалось новое поколение сельчан, не обогащенное историко-культурным наследием доколхозного крестьянского мира.

Тем бесценнее места и области индивидуальной и коллективной памяти об этих событиях, в том числе и в пересказах одного поколения другому, так как даже при стремлении ряда современных исследователей к объективности каждый, изучающий революционные потрясения, все равно вносит в представления об этих событиях свое отношение или передает мнения и формы прошлых пересудов и пересказов. Р. Пайпс писал: «Мне не приходилось читать исследователей по француской или русской истории, которые бы не выдавали со всей очевидностью, несмотря на все заверения авторов в бесстрастии, на чьей стороне лежат их симпатии... при самом научном подходе, истории... революций не могут быть свободны от личных оценок» [18, с. 10].

В соответствии с этим наибольшее внимание в монографии уделяется интерпретациям разными социальными и этнокультурными группами деревни Алтайского края таких исторических процессов, явлений и событий, как развитие сети сельских населенных пунктов, крестьянская и советская модели хозяйствования, влияние на сельское общество аграрной политики государства в 1920-1980-е гг.

Важной вехой в формировании губернской системы управления в Сибири стал рубеж 1770-х и 1780-х гг. Эта реформа стала продолжением общероссийского процесса реформирования местного управления, начатого указом Екатерины II 1775 г.

В нашей стране социальная проблематика освободившихся стран изучается целым комплексом обществоведческих наук, среди которых важное место занимают социологические исследования.

Мы ехали по городу, пересекая большие, прямые, широкие улицы. Перед одной из них мы остановили бронетранспортер, прижав его к крайнему дому, и осмотрелись. Удивило нас довольно мирное настроение города: беззаботно гуляли люди, сновали машины, даже громыхал трамвай, как будто и не было войны. Но как-никак, а город жил своим, вероятно, обычным ритмом.

Читая мои воспоминания, некоторые наверняка выразят мне свое недоумение - что же это за война, скорее похоже на легкую прогулку. И в чем-то они, возможно, будут правы, если иметь в виду то, с чем нам пришлось столкнуться, по крайней мере в направлении нашего наступления.

Потом была неудачная ночная вылазка на ту сторону по разрушенному мосту, взбучка комбата, и снова поиск, уже удачный...

Я стоял на берегу Дуная, то поглядывал на дом, то на ту сторону реки, то на мост чуть в сторонке (он уже восстановлен), и мысли все будоражились, перед глазами - ночь, холодная вода, неудача, двое раненых, комбатовский разнос и снова на задание... Неужели все это было здесь?.. Неужели это так и было? А если повторить? Не знаю, не знаю... Нет, наверное, не согласился бы. Сейчас бы, конечно, не выдержал, хоть и на здоровье свое я, слава богу, еще не жалуюсь. Видимо, крайняя необходимость, а точнее, безвыходность плюс здоровая молодость — вот что противостояло тому невероятному напряжению физических и моральных сил человека на войне.

И особенно неприятно слышать перерожденцев из числа так называемых отдаленных соратников - военных и гражданских, писателей и ученых, вообще хамелеонов всех мастей.

Недавно писатель Иван Стаднюк поделом «отхлестал» академика Самсонова, который в свое время славил Сталина (кто его заставлял? Кто его принуждал? Чего он-то боялся?), а сейчас он его критикует. Законно ему были поставлены вопросы: когда же вы были правы? Совместимо ли это с высоким званием академика?

Поздней осенью, когда выпал первый снег, мы проводили нашего военрука в армию, а к нам прислали раненого фронтовика — правый глаз его плотно прикрывала черная повязка. Ходил он в зеленоватой шинели, в черной кубанке, всегда в сапогах и без варежек. Наряд свой он никогда не менял, несмотря ни на какие морозы. Мы всегда удивлялись, как терпят его руки.

Учебный год у нас начался как обычно. Мы, учащиеся, особых перемен не обнаружили, те же учителя, только немного посумрачнее, те же уроки и задания (тетрадей стало не хватать). Кроме того, пришлось старшеклассникам взять на себя и некоторые хозяйственные заботы. Помню, как осенью на заготовку угля для школы отрядили несколько учащихся, добровольцев. Среди них оказался и я.